Сообщение Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков об истреблении гитлеровцами советских людей путем заражения сыпным тифом от 30 апреля 1944 года

Сообщение Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков об истреблении гитлеровцами советских людей путем заражения сыпным тифом.

30 апреля 1944 г.

Чрезвычайная государственная комиссия в своих предыдущих сообщениях опубликовала ряд документов, изобличающих гитлеровское правительство и верховное командование германской армии в массовом истреблении мирного советского населения. С особой жестокостью немецкие оккупанты и их сообщники проводили истязания, пытки и массовые убийства советских людей в концентрационных лагерях, организуемых в тылу германской армии. Не только военные, но и все другие оккупационные власти прикрывали создание этих лагерей потребностями эвакуации советского населения из прифронтовой полосы.

«Лагеря смерти» для советских людей у переднего края немецкой обороны.

В настоящее время установлено, что немецко-фашистские мерзавцы, в связи с поражениями германской армии на советско-германском фронте и с изменившейся обстановкой, начали широко практиковать новые зверские способы истребления советских людей. Одним из таких способов является распространение эпидемии сыпного тифа среди советского населения и частей Красной Армии, для чего гитлеровцы, как это выяснилось, организуют у переднего края своей обороны специальные концентрационные лагеря.

19 марта 1944 г. наступающие части Красной Армии в районе мест. Озаричи Полесской обл. Белорусской ССР обнаружили на переднем крае немецкой обороны три концентрационных лагеря, в которых находилось свыше 33 тыс. детей, нетрудоспособных женщин и стариков.

Эти лагеря размещались: первый — на болоте у поселка Дерть; второй— 2 км северо-западнее мест. Озаричи; третий — на болоте в 2 км западнее дер. Подосинник.

Специальная комиссия в составе Председателя Совнаркома Белорусской ССР Пономаренко П. К., депутата Верховного Совета Белорусской ССР Грековой Н. Г., действительного члена Белорусской академии наук Якуба Коласа, депутата Верховного Совета СССР Гришко Г. Е., генерал-майора интендантской службы Саковича А. Н., начальника санитарной службы армии подполковника Колодкина В. Н. с участием представителя Чрезвычайной государственной комиссии Кудрявцева Д. И. расследовала обстоятельства, связанные с созданием этих лагерей.
Лагеря представляли собой открытую площадь, обнесенную колючей проволокой. Подступы к ним были заминированы. Никаких построек, даже легкого типа, на территории лагерей не было. Заключенные размещались прямо на земле. Многие из них, потерявшие способность двигаться, без памяти лежали в грязи. Заключенным было запрещено разводить костры, собирать хворост для подстилки. За малейшую попытку нарушения этого режима гитлеровцы расстреливали советских людей.

Создавая концентрационные лагеря у переднего края обороны, немцы, во-первых, выбирали места для лагерей там, где они не надеялись удержать свои позиции; во-вторых, концентрируя большие массы советских людей в лагере, они размещали в них преимущественно детей, нетрудоспособных женщин и стариков; в-третьих, вместе с исто- щенным и нетрудоспособным населением, находившимся в антисанитарных условиях, они размещали в лагерях тысячи сыпнотифозных больных, специально вывезенных из различных временно оккупированных районов Белорусской ССР. Среди освобожденных из лагерей детей до 13-летнего возраста было 15 960 чел., нетрудоспособных женщин— 13 072 и стариков — 4 448. Расследованием установлено, что фашистские мерзавцы сгоняли все мирное советское население в пересылочные лагеря под видом эвакуации населения из прифронтовых районов.

В г. Жлобине немецкая комендатура объявила по радио следующее воззвание к населению: «Граждане г. Жлобина, германское командование направляет вас в глубокий тыл, т. к. красноармейцы вас будут обстреливать из артиллерии и минометов. Желая спасти вас от большевистских зверств, мы эвакуируем вас в глубокий тыл. Берите с собой все вещи, лошадей, телеги, скот. Берите с собой котелки и ложки, т. к. по дороге вы будете обеспечены горячей пищей. Слушайтесь немецкого солдата, не скрывайтесь и не убегайте. Весь город оцеплен немецкими войсками. Всякий, пытающийся скрыться или бежать, будет застрелен. Выходите на улицу и двигайтесь, куда вам укажут немецкие солдаты».

По заранее разработанному плану немецко-фашистские власти организовывали пересылочные пункты, в которые сгоняли все мирное население. В них немцы предварительно отбирали трудоспособных мужчин, женщин и детей свыше 13-летнего возраста и отправляли на каторжные работы в Германию, остальных детей и нетрудоспособных взрослых направляли в концентрационные лагеря у переднего края обороны.

В период с 9 по 13 марта 1944 г. гитлеровцы под усиленным конвоем СС и охранной полиции согнали в лагеря в районе мест. Озаричи десятки тысяч советских людей из пересылочных пунктов, расположенных в районах ст. Рудобелка, Рабкор, Старушки, Красный Берег и населенных пунктов Микуль-Городок, Порослище, Медведевка. «12 марта 1944 г. на рассвете, — сообщила учительница Е. Маз, — нас, жителей г. Жлобина, немцы согнали за линию железной дороги, к зданию школы. Здесь они отобрали всех трудоспособных, а оставшихся стариков, детей и женщин погрузили в эшелон по 60—70 чел. в холодные, неотапливаемые вагоны. В исключительно тяжелых антисанитарных условиях, в холоде и грязи, нас довезли до ст. Рабкор и погнали в лагерь, расположенный в 3 км от станции. От холода и голода много детей замерзло и умерло в вагонах, много погибло стариков, женщин и детей по дороге в лагерь».

Освобожденная из лагеря Л. Пекарская сообщила комиссии: «12 марта 1944 г. под вечер нас, жителей г. Жлобина, заставили собраться в течение получаса на ст. Жлобин-Южная. Здесь немцы отобрали молодых и увели их. Загнав нас в теплушки, немцы наглухо закрыли двери. Куда нас везут, мы не знали, но все предчувствовали недоброе. Как потом оказалось, нас везли по рудобелковской ветке и разгрузили под вечер 15 марта. Ночью по колено в липкой грязи нас погнали в лагерь. Из этого лагеря нас перегнали во второй. В дороге немцы били нас, отстававших расстреливали. Вот идет женщина с тремя детьми. Один малыш упал, немцы стреляют в него. Когда же мать и двое ее детей в ужасе оборачиваются, солдаты-звери поочередно стреляют и в них. Мать поднимает истошный крик, и этот крик обрывается выстрелом в упор. Идут мать и сын Бондаревы. Ребенок не выдержал утомительного пути и упал. Мать наклоняется над ним, она хочет утешить его словом, но ни сын, ни мать больше не встали, не увидели голубого неба —- немцы застрелили их».

Лисовая А. И. из с. Малецкая Рудня сообщила: «В пути следования в лагерь группа усталых советских людей присела отдохнуть. Гестаповец, конвоировавший нас, натравил собак, которые сильно искусали Квитковскую и других». «На моих глазах, — сообщил житель совхоза «Авангард» Буслов М. П., — была убита в лагере немцами гр-ка Крек из дер. Михайловская, мать троих детей, за то, что вышла на несколько шагов за колючую проволоку, чтобы собрать сучья для костра».

Жительница дер. Ковальки Манько X. О. показала: «Рядом с проволокой, которой был обнесен лагерь, были вырыты канавы, заполненные грязной болотной водой. В канавах валялось много разложившихся трупов. Воды для питья нам немцы не давали, мы вынуждены были брать ее из этих канав».

Житель с. Годуни Безнивец П. Н., содержавшийся в лагере, сообщил: «Лагерь, в котором я находился, был обнесен колючей проволокой и заминирован. Заключенные, пытавшиеся выйти за пределы лагеря за водой или дровами, избивались и расстреливались. Так была убита мать 4 детей Мокряк П. А. из с. Слобода Домановичского района».

У заключенных в лагерях советских граждан немецко-фашистские захватчики отбирали носильные вещи и сохранившиеся ценности.

Шуляренко Л. Д. из дер. Давыдовичи показала: «В лагерь пришли 50 немецких солдат. В руках у них были палки. Они осматривали заключенных, у кого находили хорошую одежду или обувь, отбирали ее. Кто сопротивлялся, того избивали палками. Я сама видела, как немецкие солдаты стаскивали с женщин платки, пальто и обувь».

Умышленное распространение немецко-фашистскими палачами эпидемии сыпного тифа среди советского населения.

На основании материалов указанной выше комиссии, членом Чрезвычайной государственной комиссии академиком Трайниным И. П. и судебномедицинской экспертной комиссией было произведено дополнительное расследование, которым было установлено, что немецкие военные власти преднамеренно, с целью распространения сыпного тифа, размещали сыпнотифозных больных вместе со здоровым населением, заключенным в концентрационные лагеря у переднего края немецкой обороны. Сыпнотифозные больные свозились немцами в эти лагеря из населенных пунктов Полесской, Минской, Гомельской и других областей Белорусской ССР.
Жительница дер. Заболотье Лабезникова М. Б., содержавшаяся в лагере, сообщила комиссии: «К нам в дом пришли немцы. Узнав, что я больна тифом, они в тот же день прислали двух солдат и на лошади отвезли меня в лагерь».

Шептунова О. А. из дер. Солоное рассказала: «Все население нашей деревни немцы согнали в дер. Воротынь, где было много больных сыпным тифом. Потом всех жителей дер. Воротынь вместе с больными отправили в концентрационный лагерь, находившийся в районе мест. Озаричи».

Освобожденная из лагеря Матрахович П. С. жительница с. Ново-Белица, показала: «Нас, больных сыпным тифом, повезли в район дер. Микуль-Городок, в лагерь, огороженный колючей проволокой».

Жительница мест. Новогрудка Гаврильчик 3. П. сообщила: «В течение 3 суток в лагерь привозили на машинах больных сыпным тифом, в результате чего многие здоровые, заключенные в лагере, заболели. В ночь с 15 на 16 марта умерло от сыпного тифа очень много заключенных».

Жительница дер. Поганцы Е. Душевская показала: «Нас, больных сыпным тифом, немцы перевезли в лагерь из дер. Ковчицы Паричского района. Мы знали, что можем заразить здоровых, просили немцев отделить нас от здоровых, но они не обратили никакого внимания». Фашисты размещали в лагерях у переднего края обороны не только здоровых и больных, переведенных из пересылочных пунктов, но и специально завозили в них советских граждан, больных сыпным тифом, из больниц и лазаретов.

Больная Третьякова Н. П. из дер. Замощаны сообщила: «Я заболела в середине февраля, после чего была помещена в больницу дер. Лески. В больнице лежала на полу, не раздевалась. Никакого лечения не было. Потом меня из больницы немцы направили в концентрационный лагерь около дер. Дерть».

Широков Г. С. житель г. Жлобина, показал: «12 марта из Жлобинской больницы вывезли 200 чел. больных сыпным тифом. Все больные были посланы в лагерь».

Романенко И. О. сообщил комиссии: «Находясь в заключении в концлагере, я видел большую группу жителей г. Жлобина, больных тифом. Они лежали на мокрой земле, в грязи. Среди них были мертвые. Несколько человек, будучи в бреду, ползали по грязи. Врачей не было. Среди больных я видел гр-н г. Жлобина Щуклина и Гурскую. Они сообщили мне, что их, больных тифом, вывезли в лагерь из городской больницы».

Аналогичные показания дали комиссии бывшие заключенные концентрационных лагерей, советские гр-не: Жданович Д. Г., Зайцева О. А., Русинович X. Т., Решотко Т. И., Анисимова М. Т., Дробеза И. Р., Новик Л. К., Верас П. Я., Коваленко А. Е., Бондаренко В. Ф., Довыденко М. В. и многие др.

Таким образом, преднамеренный вывоз немцами тифозных больных в лагерь с целью распространения сыпнотифозной эпидемии среди советского населения неопровержимо доказан многочисленными показаниями советских граждан, которые были принудительно отправлены немецкими властями в концентрационные лагеря на 5, 7, 8, 9-й день заболевания тифом.
Вот ряд документально установленных случаев такого рода, составляющих, однако, ничтожную часть всех зарегистрированных многочисленных фактов.

Болейко Е. П. из с. Барбарова была направлена в лагерь на седьмой день заболевания тифом, причем ее четверо детей: Николай 11 лет, Нина 9 лет, Любовь 7 лет, Василий 5 лет — заболели уже по пути в лагерь. На 5—9-й день болезни тифом в лагерь были отправлены Крек из с. Слобода, Новик Л. К. из с. Юрки, Коваленко А. Е. из с. Ломовичи, Пархоменко А. из дер. Замощаны, Решотко М. М. из с. Хомичи, Получь Н. Е. из дер. Дербина, Голубь М. И. из с. Подветки, Крук Т. П. из с. Годуни, Евстратовская из с. Ковальки и многие др.

В концентрационных лагерях заболели тифом: Земжецкая М. Д. из с. Буда, Романов И. из дер. Белица, Венцов И. из с. Заполье, Белько П. из дер. Волосовичи, Пощен М. 3. из дер. Порослище, Дроздова В. С. из дер. Комадовка, Ящур А. М. из дер. Иванище, Пацай М. И. из дер. Гар, Дайнеко Ф. Д. из дер. Пружинище, Козлова Т. из дер. Новоселки, Шкутова Ф. С. из дер. Годиновичи, Грыжкова А. С. из дер. Радужа, Антоник Е. из дер. Трельцы, Удот А. из дер. Закеричи и многие др.

Командование германской армии специально посылало в лагеря у переднего края обороны своих агентов, которым было вменено в обязанность следить за распространением эпидемии сыпного тифа среди населения, а также среди частей Красной Армии.

Задержанный немецкий агент разведывательной группы 308 Расторгуев Ф. показал: «11 марта 1944 г. я в сопровождении обер-лейтенанта немецкой армии — начальника группы 308 Керста — был доставлен на автомашине на железнодорожную станцию, расположенную в 40—45 км южнее гор. Глусска. Вечером он сказал мне, что я на некоторое время посылаюсь в лагерь гражданского населения, расположенный в 30 км от этой станции. Керст объяснил мне, что в этом лагере находится до 40 тыс. мирных советских граждан, из которых до 7 тыс. больны сыпным тифом, что в ближайшие 3—4 дня в этот лагерь будет брошено еще до 20 тыс. лиц гражданского населения. Здесь же мне сделали противотифозную прививку.

Задание, данное мне начальником группы 308, заключалось в следующем: прибыть в лагерь, находящийся западнее дер. Озаричи, и быть там, оставаясь не замеченным в массе. Мне надо было установить, что будут делать части Красной Армии с гражданским населением, когда лагеря окажутся в расположении частей Красной Армии, куда направят женщин и детей, как поступят с больными. После того как я выполню данное мне задание, я должен буду возвратиться на сторону немцев и сообщить о собранных мною сведениях».

Заключение судебно-медицинской экспертизы.

Преднамеренное распространение эпидемии сыпного тифа среди мирного советского населения, заключенного германскими властями в концентрационные лагеря у переднего края обороны, подтверждается также данными судебно-медицинской экспертизы.

Судебно-медицинская экспертная комиссия в составе армейского эпидемиолога подполковника Юлаева С. М., армейского судебно-медицинского эксперта майора Алексеева Н. Н. и начальника армейской патологоанатомической лаборатории майора Бутянина В. М. установила, что в целях заражения советских людей сыпным тифом: 

а) германские власти поместили в концентрационных лагерях здоровых и сыпнотифозных больных советских граждан (эпиданамнезы № 158, 160, 161, 164, 178, 183 и др.); 

б) для более быстрого распространения сыпного тифа в лагерях немцы практиковали перевод сыпнотифозных больных из одних лагерей в другие (данные эпиданамнеза, клиники и серологических исследований за № 2, 8, 10, 15, 16, 17 и др.); 

в) в случаях, когда сыпнотифозные больные отказывались идти в лагеря, немецкие власти применяли насилие (протоколы опроса за №269,270,271,272);

г) немецкие захватчики перебрасывали сыпнотифозных больных из больниц и смешивали их со здоровым населением в лагерях. Это подтверждается эпиданамнезами за № 138, 139, 149, 166, 175, 180, 40, 49, 50 и протоколом опроса № 273; 

д) заражение советского населения сыпным тифом было произведено в период 2-й половины февраля и первой половины марта.
После освобождения района мест. Озаричи Полесской обл. от немецких оккупантов, с 19 по 31 марта 1944 г., командование частей Красной Армии госпитализировало 4 052 советских гражданина, из них детей в возрасте до 13 лет — 2 370 чел.

На основании расследования специальной комиссии, заключения судебно-медицинской экспертизы, документальных материалов, а также на основании произведенного членом Чрезвычайной государственной комиссии академиком Трайниным И. П. расследования Чрезвычайная государственная комиссия установила, что созданием концентрационных лагерей у переднего края обороны с размещением в них здоровых и сыпнотифозных больных немецкие военные власти пытались преднамеренно распространить эпидемию сыпного тифа среди советского населения и частей Красной Армии, что является грубейшим нарушением законов и обычаев ведения войны, признанных цивилизованными народами.

К ответу немецко-фашистских палачей Чрезвычайная государственная комиссия считает виновниками всех этих преступлений гитлеровское правительство, верховное командование германской армии, а также командующего IX армией генерала танковых войск Харпе, командира 35-го армейского корпуса генерала пехоты Визе, командира 41-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Вейдлинга, командира 6-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Гроссмана, командира 31-й пехотной дивизии генерал-майора Окснера , командира 296-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Кульмера, командира 110-й пехотной дивизии генерал-майора Вайсгаупта, командира 35-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Рихерта, командира 34-го пехотного полка полковника фон Капфа, командира 109-го пехотного полка майора Рогилайна, начальника Абвертрупп 308 обер-лейтенанта Керста.

Все они должны понести суровую ответственность за преступления, совершенные против советского народа.